Но бывали ли в реальности такие "идеальные" условия? Да и могла ли промышленность в условиях военного времени, когда на токарных станках работали женщины и дети, произвести столь совершенное снаряжение? И можно ли в условиях боя уследить за тем, чтобы на приготовленные к стрельбе снаряды не попало солнце?? Чтобы успевал остыть от стрельбы ствол? И в него на поле боя не попало ни дождя, ни пыли?? И прочая, и прочая. Да и где было взять столько отличников учебы с 2-х летним стажем?? Но увы, "тогда, конечно, нечего и думать о том, чтобы попасть в цель третьим снарядом: можно выпустить сотню снарядов и все же не попасть в цель".
   После чего в гл. 11 "Как артиллерия стреляет" на конкретном примере поясняется, что для стрельбы с открытой позиции (когда цель ВИДНА) при благоприятных условиях для пристрелки и обеспечения "узкой вилки" требуется минимум 5 снарядов после чего отдается команда "4 снаряда беглый огонь!" и "вы решили поставленную вам огневую задачу". Итого ДЕВЯТЬ снарядов для поражения цели, которая находится перед глазами.
При этом обьясняется, что разброс в 200 метров является нормой, а на практике бывают разбросы в 1 км. При стрельбе же с закрытой позиции (когда цель не видна) характерен такой хрестоматийный момент: "Командиру батареи доложили, что батарея готова, но еще не могли определить сколько-нибудь точно, где она стоит; среди кустов, где расположены орудия, не так-то просто ориентироваться. Командир батареи решил все же начать стрельбу, не теряя времени на уточнение положения батареи и на вычисления. Он знал, что стрелять надо на запад, то есть приблизительно по буссоли 45-00... ... Не удивляйтесь, что первый разрыв получился так далеко от цели: ведь орудие цели не видит, а никаких точных расчетов командир батареи не производил, так как он должен был возможно скорее открыть огонь".
    Заметим ключевую фразу - командир "должен был СКОРЕЕ открыть огонь". Это враг пускай "теряет время на уточнение положения батареи и вычисления", на метеорологические замеры, на полеты самолета-разведчика и аэрофотосьемку. Нашим же надо было все скорее. В книжке только об этом и пишут - все скорее и скорее. Скорее открыть огонь, не дожидаясь, пока выяснишь собственные координаты на карте. Скорее начать стрельбу, не сделав замеров температуры и плотности воздуха. Скорее начать артподготовку, не дожидаясь, пока за 400-500 км подвезут небходимое число снарядов. И после этого, кстати, честно пишут, что накрыть свой передний край артогнем в этой спешке - обычное дело (!!!).
     После чего в доступной форме излагается, что на "привязку огневой позиции" (то есть для ответа на вопрос "Игде я нахожуся??") и поражения первой цели батарее требуется минимум 13 снарядов. Это та задача, на решение которой у немцев требовался полет самолета-разведчика и несколько минут математических вычислений.
    Ну что за мелочные подсчеты, скажет читатель, снарядом больше, снарядом меньше, война ведь! Но каждый выпущенный "в белый свет, как в копейку" 76-мм снаряд дает примерно 1000 осколков, которые убивают все живое на площади "хутора с двором, надворными постройками и небольшим огородом". 152-мм снаряд за раз сносит соответственно 4 сельских усадьбы. Вот предварительная "привязка" всего одной пушки в обжитой местности и дает 13 х 4 = 72 уничтоженных крестьянских хозяйства. Что сделают с местностью 13 снарядов разных калибров можно представить, посмотрев на картинку.
    Открыв бесполезный огонь батарея не только тратит впустую снаряды, громит мирные деревни, но и обнаруживает себя. А значит - после такой "привязки" должна немедленно сниматься с места, поскольку за это время "привязали" ее к местности и вражеские артиллеристы. А после перемены позиции - все начнется сначала... Но оправдывает ли цель средства? Оказывается, после такой стрельбы по соседним городам и селам, лесам и полям - цель вовсе НЕ уничтожена, а ... "ПОДАВЛЕНА". То есть "дым окутал цель сплошной тучей... даже если пулеметчики и не погибли, то, ничего не видя, метко стрелять они все равно уже не могли..." Но "нельзя метко стрелять" не означает "нельзя стрелять вообще". В главе "Можно и не видеть цели" чуть ранее рассказывается, как следует стрелять, когда цели не видно за дымом и пылью. Немцы тоже ученые и тоже прекрасно стреляли не видя цели - вбивали перед пулеметом колышки, ограничивая сектор обстрела, и косили потом не глядя, и ночью и сквозь дым. А стрелять не видя цели из пушек они умели также не хуже нашего, путем "отметки по точке наводки" и "угловым координатам", как и описано. Так что все это "подавление" - буквально "пускать пыль в глаза". Скорее открыть огонь, скорее отрапортоваться "Цель подавлена!". Для галочки... А теперь - пехоту вперед и ура...
    Причем что характерно - в качестве цели на стр.253,254,255 нарисована обреченная русская деревня Заозерье, перед которой отрыт окопчик с пулеметом. А в главе 10 на стр.217 в перекрестии прицела нарисована колокольня древнерусской церкви. Что-то из псковской школы зодчества. Это уже куда ближе к жизни.
    Стрельба по "реперу" - наиболее жуткий раздел книги. Видете ли, для того, чтобы первый же снаряд упал близко к цели, недостаточно знать точные "топографические данные" цели. Надо учесть еще и температуру воздуха, и давление, и ветер, для чего каждые два часа надо бы проводить соответствующие замеры. "...Все нужные данные можно получить из "Таблиц стрельбы", но производить вычисления на бумаге - довольно долго." Поэтому выбирается "репер" - любая хорошо видная на местности "вспомогательная точка". После пристрелки по "реперу" высчитывались поправки для стрельбы и огонь "точно и внезапно" переносился на позиции противника. В книге "репером" был взят для образца ни в чем не повинный "дом с зеленой крышей в деревне Городец", на который как гром среди ясного неба обрушились сорокакилограммовые 152-мм гаубичные снаряды корпусной артиллерии. Каково это было наблюдать в бинокли и стереотрубы, как после первого выстрела по деревне замечутся застигнутые врасплох дети и старики, а после этого - "Недлинный подсчет. Команда. Летят уже четыре снаряда - один за другим". И после 5 пристрелочных выстрелов по "домику с зеленой крышей" должна была дать залп вся батарея корпуса... Из какой стали должно быть сердце артиллерийского командира? И должно ли оно быть вообще??
    Да наверное, в жизни все проще. И мирных людей в стереотрубу может разглядеть лишь необстреляный курсант, не забывший еще гражданской жизни. Артиллерийский же офицер видит в стереотрубу лишь ЦЕЛЬ и деления угломера. Не попадают люди в его поле зрения. И голова его полностью заполнена расчетом "поправок на смещение", лишним мыслям там места нет...
    Характерно выбрано название типичного "репера" - "деревня Городец". Это как раз говорит о том, что деревня старинная, располагалась на древнерусском городище, а потому находится на возвышенности и хорошо видна на местности. Ну и, конечно, была усыпана редкими старинными монетами. И ведь каждый 152-мм снаряд усеивал осколками 70 м х 25 м = 1750 кв метров этого городища, 1/6 гектара, доставляя хлопот будущим любителям металлодетекции. А темп забивания местности "железом" примерно таков - полковая пушка 76 мм может дать 16 выстрелов в минуту, выпустив 100 кг снарядов, которые дадут при разрыве - за минуту! - 30 000 осколков разного веса. Успешной металлодетекции, искатели раритетов!...
    Русские деревни сносились советской артиллерией даже не для того, чтобы лишить немцев "зимних квартир", а для ускорения расчетов поправок в стрельбе... Вот вам и те потери среди мирного населения, о которых писали немцы. Но почему бы не выбрать в качестве репера высокое дерево, раскидистый куст или что-то в этом роде? Объясняем. Да потому, что за пристрелкой по реперу наблюдение ведется также и с воздуха, а сверху из самолета все деревья - одинаковые. Высокие деревья могут служить лишь ориентиром, а не репером. Повезло им...
    В реальности же "репером" была чуть не каждая колокольня, чуть не каждая церковь, городище на высоком берегу, курган, любая видная деревня на вершине холма. Центнеры осколков обрушивались на старинные места, хранящих древние монеты - зоны наших поисков. И не потому, что тут стояли немцы. Просто так уж повелось в нашей сырой холодной средней полосе, что и угро-финны и славяне селились на возвышенных местах, прогреваемых солнцем и, соответственно, "хорошо видных на местности". Да вдобавок еще и церкви там строили...
    Однако вышесказанного вы можете подумать, что для поражения любой цели достаточно выпалить в белый свет два-три ящика снарядов? Увы. "И рассчеты показывают, и практика подтверждает", что для разрушения блиндажа на расстоянии 5 км требуется 100 снарядов 122-мм гаубицы. Из 100 - СТА! - снарядов в цель в среднем попадет 2-3. Отсюда и понятие "бессмысленность стрельбы по мелким удаленным целям". А сколько подвод нужно, чтобы подвезти снаряды за 300-400 км по разбитым дорогам? "Легко ли в этих условиях расходовать снаряды тысячами??". И уже прозвучали слова "...но доблестные красные артиллеристы, воспитанные товарищами Сталиным и Ворошиловым, умеют по большевистски решать самые сложные боевые задачи". И объясняется, как при нехватке снарядов сэкономить ценные снаряды можно, послав на смерть бойцов, которые всегда под рукой (гл.16). А посему в реальной жизни после "подавления" цели (то есть поднятия снопа пыли возле нее) - "в прорыв идут штрафные батальоны"...
    После прочитанного может возникнуть мысль, что из реальной пушки в реальной обстановке и попасть-то никуда точно нельзя. Не беда: не попадем с третьего выстрела - попадем с пятнадцатого. Немецкие мемуары начала войны (дело происходит в краях наших поисков) полны таких пассажей:
    "Сумасшедший артиллерийский огонь - до 9000 снарядов в день, барабанил по немецким защитникам, усиленный бомбами и огнем очень сильно дающей о себе знать вражеской авиации."
    И что же после такой подготовки, когда каждые 6 секунд на немецких позициях разрывался гаубичный снаряд, когда каждые сутки на немецкие головы обрушивается ДЕВЯТЬ МИЛЛИОНОВ осколков - что же, от немецких позиций остался лунный пейзаж?? Все объекты были уничтожены не третьим, так тридцать третьим снарядом? Увы. "...атаки русских были отражены немецкими соединениями, причем (немецкая - М.М.) артиллерия зачастую разбивала вражеские исходные позиции. Противник стремился к успеху, но не смог достичь прорыва, несмотря на свое превосходство в людях и технике. Его остановили храбрые (германские - М.М.) защитники на своих широко растянутых позициях..."
    Вот уж воистину "...можно выпустить сотню снарядов и все же не попасть в цель"...
    В цитируемой книге для младшего комсостава (еще до войны, в 1938 году) звучат грустные откровения: "Маленькая пушка в передовых частях пехоты (стреляющая прямой наводкой - М.М.)... полезнее целой батареи, стоящей на закрытых позициях". Ведь пехоте "пришлось бы передавать по телефону или радио на наблюдательный пункт батареи ПРОСЬБУ открыть огонь, разъяснять, где находится цель, и затем ждать, пока батарея найдет цель, пристреляется и поразит ее". И это при том, что если эту ПРОСЬБУ пехотный офицер и передал артиллерии, она может ничего не означать: "Прежде, чем начинать стрельбу по какой-нибудь цели (даже по той, о которой просит несущая потери пехота - М.М.), артиллерист должен продумать, сколько приблизительно понадобится снарядов, чтобы эту цель поразить, есть ли вообще смысл тратить на эту цель такое количество снарядов. Цель маловажная - да еще малых размеров - не должна соблазнять артиллериста"... Чтож, у пехоты свои задачи и свое начальство, и артиллеристов свое. Так что, пехота, сама выкатывай батальонную пушку на открытую позицию, пристрелянную пулеметами и минометами противника, и начинай неравную дуэль. (Недаром фронтовики дали 45-мм пушке выразительное называние "Прощай, Родина!"). Ну, а когда от пушки останется дымящаяся воронка, "примкнуть штыки" и "коммунисты, вперед"... А молодежь надо растить на примере А. Матросова, чтобы бойцы знали, как поступать в случаях, если артиллерист посчитал вот этот ДОТ маловажной целью, ведущей лишь к "лишнему расходу снарядов", а заградотряд не оставил шансов на отступление. Результаты такого "взаимодействия родов войск" до сих пор лежат по лесам и болотам всех западных областей нашей бескрайней родины, не поисковикам это рассказывать...